В преддверии своего большого концерта в Гродно гродненский музыкант рассказал о творчестве, жизни и любви к родному городу.
Если бы мама подарила не гитару, а другой инструмент, стал ли бы Вы музыкантом?
– Думаю, что вряд ли, потому что к гитаре было физиологическое какое-то влечение, то есть хотелось, прям этот звук, этот тембр слышать. Много разной музыки звучало в доме, потому что мама любила пластинки, любила смотреть концерты по телевизору. Музыка окружала меня, потому что сказки детские какие-то, музыкальные программы и разные инструменты, но почему-то гитара впечатляла больше всего своим тембром, своей такой вибрацией и какой-то сердечностью. Разновидности гитары мне неравнодушны. Я их очень люблю, и очень сильно привязан к этому инструменту. Так что вот так, хотя и духовые интересные перкуссионные, барабанные, но всё-таки гитара на первом месте.
Какое место музыка занимает в Вашей жизни?
– Это способ общения, разговора. Как родная речь, как язык, который мы владеем то, чем мы мыслим. Через что мы вообще обращаемся к творцу всевышнему, то как мы оцениваем себя определяем. Музыка такой же язык. Через музыку удаётся себя немножко расшифровать, познать мир. И вообще через музыкальное произведение, через концерты мы узнаём и путешествуем в разных совершенно плоскостях и географических, и эмоциональных, и ментальных. В космическом пространстве можно путешествовать через звук, через музыку, поэтому это удивительный язык, божественный, тонкий. О том, о чём словами не удаётся сказать музыка говорит за гранью слов.
Вы никогда не учились в музыкальной школе. Насколько важно сейчас образование?
– Да, как-то так не получилось поучиться, но тяга к инструменту, тяга к звуку, к звукорежиссуре, к вообще аудиодизайну, она была очень сильная. Поэтому самообразование. Учился, смотрел, наблюдал, впитывал, смотрел по сторонам, где что, как это звучит, как играют музыканты, какая вообще бывает музыка, как ее слушать. Общался с людьми, которые обладают экспертными мнениями, и они мне подсказывали, в принципе. Этого было достаточно, чтобы получить базовый пинок в жизнь. И я уже пошел по пути музыки более осознанно, уже где-то в годах 19-20 уже понимал, что это профессия, это мой путь. Порой непростой путь, но очень интересный, загадочный. И, в общем-то, ни училищ, ни консерватории, ни знания нот, ничего этого меня не коснулось. Наверное, это и к лучшему, потому что образность, которую я представляю, прослушивая музыку, образность и визуализация, которую я чувствую, когда играю музыку, она помогает по-другому вообще к ней прикасаться. То есть аккорд, например, до мажорный для меня – это небесный голубой цвет, это воздух, пространство. Аккорды ре, ре минор, ре мажор – это земля, это трава, это земная стихия. аккорд соль мажор, фа мажор – это огненная стихия, это какое-то пространство в воздух, но в огненном воплощении и так далее и тому подобное. Каждое звук, каждое произведение имеет свою визуализацию, не привязано к нотам, не привязано к теории.
Был ли у Вас любимый предмет в школе, кроме музыки?
– В школе было все разнообразно. История, география. Даже география, наверное, на первом месте, потому что вот это понятие широты, пространства, земли, континентов, океанов, стран, их разделение по каким-то географическим, политическим принципам. Это было очень интересно. То есть география и история, соответственно, тоже привязаны к географии и истории. Ну и, конечно же, физика. То есть вот эти три таких предмета, которые мне очень нравились, легко получались. Я в них хорошо, очень легко ориентировался. В общем-то, по ним всегда были пятерки. Почти никогда не учил домашнее задание, очень внимательно слушал преподавателя на уроке, чуть-чуть почитаю, полистаю и все запоминал, все визуализировал, все воображал. Но рисование нравилось тоже, рисование, геометрия. Я тоже пойду по нисходящей немножечко. Мир чисел, цифр, формул сложно мне было представить. Я представляю, воображаю, воодушевляюсь этим.
Сколько гитар Вы берёте с собой на гастроли?
– 5-6 инструментов зависимости от площадки, музыки и программы. То есть 5-6 разных инструментов: акустическая гитара, фламенко-гитара, это гитара-дредноут, это греческая бузука, это ирландская бузука, это электрогитара с нейлоновыми струнами. Это вот такие совершенно разные инструменты, но это яркие окраски и похожие друг на друга, совершенно в своем тональном балансе, в совершенно своем тембровом балансе. Вообще инструментов очень много возим со мной. В общем-то, на концерты всегда приезжает большая команда и музыкантов, и техников, и художников по свету, звукорежиссеры, менеджеры, для того, чтобы рассказать большой, яркий и интересный рассказ, но без единого слова – красками, звуками, аранжировками, планами, сценами и сценарными решениями.
Чем Вы занимались в ансамбле «Белые Росы»?
– Евгений Штопп, художественный руководитель в то время коллектива и основатель коллектива, пригласил меня на работу звукорежиссером. Я очень любил вообще звукорежиссуру, мне нравилась техника, умел паять. Закончил к тому времени уже радиотехническое училище, с паяльником был на «ты». И поэтому, собственно, напросился сам на работу звукорежиссером, и он меня взял с испытательным сроком. А мне 18 лет на минуточку, а коллектив уже профессиональный, гастролирующий, опытный, с хорошими музыкантами, который уже имел гастрольную историю, с хорошей аппаратурой, с базой. База здесь, во Дворце Текстильщиков, была. И, собственно, он меня взял, и я начал там работать. Засучив рукава как взялся, все отремонтировал, пропаял все провода, шнуры, навел порядок. Он увидел такую прыть во мне и взял меня на постоянку. И это было для меня потрясающей школой звукорежиссёра. И вообще, эта работа – такая кузница профессионализма для меня была. И, собственно, сам Евгений Штопп меня очень многим вещам научил. Я прошел большую школу, хорошую закалку.
Я знаю, что Вы занимаетесь волонтёрством. Расскажите, в каких направлениях двигаетесь?
– Вообще все связано с помощью. Когда ты имеешь возможность это сделать, то почему бы как бы и нет. и к нам обращаются, мы всегда откликаемся, помогаем каких-то в рекламных мероприятиях. Но чаще всего мне нравится просто сыграть. И где-то приехать и сыграть концерт там, где тебя не всегда могут услышать. Есть много мест, где ты можешь подарить свою музыку, творчество, энергию. И особенно все, что связано с детьми, с подрастающим поколением, с подростками, это вообще очень ценно. Вообще зрители, которые юные, это для меня самое ценное зрители. Хотя и, конечно же, наши преданные поклонники, как бы скажем, уже осознанного возраста очень цены. Вообще к инструментальной музыке приходит человек, который уже понял про себя многое, умеет критически мыслить, знает, что ему нужно, ему не нужны лишние слова. Такой человек и такие зрители – это особые совершенно люди. Они очень трепетно относятся к нам, а я к ним. Между нами потрясающее взаимодействие, любовь. И я, когда вижу этих людей, вижу наших зрителей, я просто вообще счастлив и рад. Удивительная совершенно атмосфера на концертах, потому что единомышленники, которых объединила инструментальная музыка, добрая, интересная музыка рассказ, музыка путешествия, хотя и с энергией, но вместе с тем без единого слова. Это уникальное сообщество людей. И я предвкушаю наш Гродненский концерт, который вот 16 ноября будет. Будут удивительные люди, удивительные совершенно зрители. Это будет потрясающий совершенно вечер.
Актуально ли Ваше высказывание сегодня: «задача славян – помочь всему миру выкарабкаться из существующих проблем»?
– Вообще Россия, Украина и Беларусь – это такие ключевые народы, на которые возложена миссия сохранить традицию, сохранить правильность и правдивость. Потому что мир теряется. Во-первых, влияет цифровизация. Во-вторых, погоня за материальным – всё это очень сильно сбивает человека с истинного курса и приводит к проблемам, конфликтам. Вообще Беларусь – имеет уникальное географическое положение, богатую историю, культуру и религию. Пересечение всевозможных национальных культурных традиций. Здесь я вижу умиротворённость, чёткое понимание своих корней. Я рад, счастлив и горжусь тем, что я родом отсюда, как и моя музыка. Благодарен судьбе, что именно здесь я нужен, здесь находятся мои зрители. Момент истины, когда я выхожу на сцену, когда создаю музыку, когда я говорю в интервью на родном языке о том, что именно у славянской нации важная задача вытащить мир из тех дебрей, в которые он попал.
Как рождается Ваша музыка?
– Всегда по-разному. Вообще музыка меня не спрашивает, а просто берёт за шиворот и тащит в студию или к инструменту. Так появляются какие-то ассоциации музыкальные, может быть, первый аккорд, какая-то мелодия или музыкальная фраза. Она захватывает, я начинаю над ней работать, записываю на диктофон или иду в студию. Здесь начинаю своими звукорежиссерами и музыкантами потихонечку шаманить, в добром смысле слова, и появляется что-то. Потом проходит время и становится понятно, что это было. Или произошло уникальное или наоборот что-то такое мимолетное не очень достойное внимания. Все время по-разному, но моя задача в любом случае зафиксировать музыкальную идею. Она может прийти в любое время дня и ночи. Главное – её не упустить, ее записать, зафиксировать каким-то образом, уловить и ухватить. Потому что, если я к ней отнесусь поверхностно, она может улететь и забыться. Поэтому, как только идея появляется музыкально, у меня в моем смартфоне есть или музыкальный инструмент, где я могу записать, или я могу записать на диктофон. А если рядом гитара, тут же беру инструмент и каким-то образом её фиксирую, записываю. А бывает иногда просто ставлю перед собой задачу, что я должен что-то сделать, сочинить, записать, сделать, скомбинировать, скомпилировать. Вот неважно, даю себе час времени, чтобы я через час встал и что-то зафиксировал. Таким немножечко напористым, таким как бы вектором действую. Сажусь за инструмент и вымучиваю что-то из себя, но, как ни странно, иногда появляется удивительное музыкальное откровение. Разные есть методы. Где-то сверху опускается, а где-то ты изнутри сам из себя делаешь, создаешь, выдавливаешь, но иногда получается очень здорово.
Какую музыку Вы слушаете?
– Конечно, разную совершенно музыку. Это может быть и классика, и джаз, и электроника, и инструментальное направление. Вообще ритуал прослушивания изменился. Конечно, мы можем сейчас слушать по-быстрому в наушниках или в смартфоне, но это не то. Все-таки музыка достойна, чтобы ее слушали красиво, подготовились к этому. Чтобы понимали, что слушают, узнали историю. Но как минимум все ощущения можно получить на концерте. Поэтому милости просим всегда на наши концерты, потому что там будет все в полном мере. И шикарный звук, и отменные музыканты, и живая игра, исполнение, и все эти бесконечно красочные инструменты, и оформление сцены, и эти единомышленники, люди и зрители, и эти аплодисменты, и обмен энергией, все это будет на концерте. Концерты не умирают, они развиваются. Я развиваю концертную историю, концертную индустрию инструментальной музыки, являясь таким флагоносцем. музыку нужно найти, нужно ее расшифровать, нужно выбрать эти жемчужины и ими наслаждаться, и питать себя.
Вы являетесь чемпионом в количестве концертов в год. Порядка 120 концертов в год, каждые три дня получается. Сохраняете этот темп?
– Сейчас чуть меньше уже, потому что коронавирус немножко изменил вообще концертную индустрию, изменил вообще подходы. Мы как бы чуть-чуть подуспокоились, но в любом случае концерт – это самое главное то, ради чего и для чего вообще создается музыка. Одно дело ее сочинить, создать в студии, записать, выпустить. Это как бы полдела. Но довести композицию до логического концертного вида, живьем ее исполнить, исполнить с музыкантами, наполнить ее жизнью, светом, эмоцией, энергией, передать эту энергию с радостью зрителям. Это неимоверно большая работа, очень интересная, красочная, порой очень трудная, но очень благодарная. И концерт вообще организовать, вовлечь в концертную историю большое количество людей. Ведь это не только музыканты, это и техники, это и прокатчики, это и реклама, это и бабушки-гардеробщицы, которые принимают твое замечательное пальто, куртку, это и те уборщицы, которые убирают сцену. Это и техники, которые готовятся к концерту, это билетеры, это гостиницы, которые принимают артистов. И это очень здорово, это потрясающе вообще с точки зрения просто жизни, процесс. Когда мы едем в тур, когда артисты едут, когда они выступают, оживляется все, пространство. Но самая, конечно, вишенка на торте – это сам концерт. Эти полтора-два часа, когда все в едином порыве собрали зал, зрители надели красивые одежды, отложили все свои дела, проголосовали копеечкой, рублем за концерт, привели своих детей и знакомых и полтора-два часа посвятили своей жизни тебе. Это ли не ценно, это ли не важно, это ли не главным делом является любого музыканта. Я к этому так отношусь. Очень люблю, уважаю и ценю своих зрителей, которые к нам приходят. Конечно же, концерт для меня это и стресс, это и подъем, это и энергия, это и затратно, но это и здорово, это счастье.
В чём особенность композиций, которые не входят в студийные альбомы?
– Несколько таких произведений существует. Во-первых, мы просто не добрались до какой-то студийной работы, хотя все свои концертные выступления я записываю, притом записываю многоканально, многотреково, потом свожу, смотрю, что получается. Но по большому счету, вообще живые концерты отличаются от любого другого вида искусства тем, что художник написал картину и все смотрят. А с записью концертов тяжело передать всю атмосферу. Поэтому само по себе живое исполнение музыки, это уникальное само по себе действие, оно промелькнуло, испарилось и исчезло. И осталось только у человека в воспоминаниях, ощущения в тонком плане, и в его мечтах, каких-то фантазиях. И это очень ценно само по себе. Его не передать через студийные записи, но мы стараемся насколько возможно это передать.
Какие Ваши любимые места в городе Гродно?
– Мест, на самом деле, много. Конечно же, исторический центр прежде всего. Всеми этими улочками он завораживает. Конечно же, Старый замок, Новый замок, вот этот большой обрыв, этот вид, это пространство и горизонт, который есть. Конечно же, место, где я начинал работать, это ДК Текстильщиков, по-моему, раньше назывался. Сейчас он, наверное, тоже так называется. Там, как говорится, начиналась творческая и профессиональная моя биография. Много мест. Сам по себе Драматический театр, красивый, необычный, такой символ города Гродно. Такая конструкция башенного типа, как ладья шахматная. Да много мест на самом деле. И я просто по городу люблю ходить, когда есть возможность вообще на велосипеде прокатиться. Потом Пышки, лесопарковая зона. Вообще берег реки Неман мне очень всегда нравился. Все, что связано с природой, с горизонтом, с пространством, это тоже мое.
